Мусин Ринат Искандэрович: другие произведения.

Бд-3 "...на дне литейного ковша"

Журнал "Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
  • Комментарии: 13, последний от 17/06/2003.
  • © Copyright Мусин Ринат Искандэрович (musinat@kmtn.ru)
  • Обновлено: 30/05/2003. 7k. Статистика.
  • Миниатюра: Фэнтези
  • Оценка: 7.46*4  Ваша оценка:


       Я, это, значит, работаю. Точнее, работал. Яковлев Михаил Борисович, 26 лет, бывший слесарь-ремонтник на участке мехобработки. Табельный номер 01287. Наш цех - самый важный. Литейный, по чугуну, значит. Что еще сказать? Да вроде и нечего. В общем, случилась на днях дело такое. Точнее, началось уже давно, а случилось, значится, недели три назад. Тяжело мне рассказывать, но что поделаешь - надо кому-то душу излить. Чего бы сейчас не отдал, чтобы время на месяц назад вернуть.
       Серега Артемьев, наш бригадир, уж давно в шутку про такое говаривал. Затянется, бывало после обеда папироской, и начнет байки травить. А рассказывает - услушаешься. Не заметишь, как и смена пролетит. А смены у нас - ох какие длинные. Особенно, ежели что не ладится. И уж если не заладилось с самого утра - беда, пиши - пропало. У меня тут все муфта не хотела в зацеп идти. Вхолостую крутится, а чуть больше нагрузки, особенно когда резец по профилю заглубляется, то кулачки деталь не держат, проворачивают и гильзу рвет. На три части обычно, по числу кулачков. Две части, большие, называем их - "половинки", а одна - маленькая, треугольничком. Сбрасывают такое "рванье" в специальные железные емкости - банки, а те затем враз к литейной печи подают. Состав металла одинаковый, можно и сразу в печь. А бычки-окурки, бумага, и рванье всякое, что в банке окажется - само сгорит. Печи у нас большие, на тридцать и на сто тонн.
       Так что говорю, муфта не идет, я - к Артемьеву. А он посмотрел на станок, и вдруг рукой за станину схватился и начал его раскачивать. Я уж хотел заржать - куда ему семитонную махину качнуть - и рот не зря открыл. Серега мужик, конечно, не из слабых, но чтобы так, влегкую, тяжесть такую раскачать...
       А он мне и говорит: "Подтяни, мол, крепления, чтобы не было вибрации. Станок, чуешь, вибрирует, заводскому не нравится". Я попервой внимания никакого на слова эти не обратил, какой-такой заводской? Уж потом, как подтянул, и муфта, гляжу, часа через два портачить перестала. Но как электрогидравлическая вакуумная муфта с опорными стойками связана - не понимаю.
       Потом, мы рядом в душе моемся, я бригадира спрашиваю:
      -- А чего ты мне про заводского говорил?
       Серега сначала смеялся, а потом будто в шутку и рассказал, что, мол, в лесу живут лешие, в болоте - водяные, в доме - домовые, а на заводе - заводские. Лохматые такие, в дранье, все в масле, злые, как начальство, если что не по нраву, масло там, или эмульсия со станка закапала, пропускает что-где, или излишняя вибрация - так сразу пакостить начинают. Ну, посмеялись мы, я его дураком обозвал, поплескались холодной водой, поорали, вытерлись, у местного спиртоноши чекушкой побаловались на троих и отправились домой.
       И с того дня начал я замечать, что и в самом деле, иногда творится неладное. То давление пропадет, а потом появится, то масло перегревается, то ветошь словно кто нарочно в конвейер бросит. Словом, невзлюбил меня местный заводской. Я уж от него на станки стал бруски дерева класть. Бывало, выправишь неисправность, постучишь по такому бруску и - в станину его. Три месяца можно не беспокоится. А потом - все по новой. Завод у нас старый, бесхозных помещений много, одних подвалов - три уровня. Недавно на крыше мертвеца обнаружили. Вышел покурить, бедняга, сердце схватило, и остался там на десять лет. Мужичок этот уж из розыска вышел, когда мы его нашли. Так что заводского найти в таком бедламе - пропащее дело.
       И вот вспомнил я, каким макаром с этой бестией первый раз познакомился. И в ночную смену как-то подкрутил стойку у КМского, большущего такого станка, чтобы биение побольше было. Завибрировало так, что у меня зубы застучали и заныли. А уж если заводской и спал - это ему очень не понравилось. А я инструментик свой собрал, и - в ящик с опилками. Лежу, смотрю в дырку, аж глаза слезиться начали. Стерегу. Час прошел. Второй. Я так плюнуть решил и спать собрался, как вдруг - косматая тень, прямо фильм ужасов какой-то. Движение быстрое, едва уловил. Парень я не робкий. На охоте бывал. Тут главное - особо не шевелится. А услышать он меня не сможет - у нас в цеху за два шага и танк не особо услышишь, за шумом-то.
       Подкрался я, в общем, жду. Минуту сижу, две. Думал уж, зря сижу, ушел, подлюга. И тут станок глохнет, только шпиндель по инерции резцы с хрустом ломает, и вылазит этот, лохматый. И я его ломиком поперек спины. А у самого внизу живота поджало, нехорошо так мне стало, от хруста этого. Заводской на колени - брык! И дрожит, трясется, как от холода. Мне до него страшно и дотрагиваться. Я отверткой за лохмотья перевернул, а он - смотрит. И ничего я не помню так особо, ничего в память не врезалось, только глаза его, телячьи, черные. И боль в них - страшная, даже слезы.
       И тут вижу, что больно похож заводской на человека. Маленький такой, щуплый, будто ребенок. Ручки махонькие, только голова большая, лохматая, и весь в масле, ажно лоснится. Я, дурак, его спрашиваю:
       -Ты кто?
       А он как залопочет по непонятному, и кровь у него пошла, горлом, густо. Потекла кровища, в общем, вот так. А я растерялся, подумал сначала, что, может, существо разумное. Неизвестное науке. А может это бомж какой приблудный, одичал, а я его запросто - ломом по спине. Загребут, как пить дать - загребут. Тут сразу вспомнил я родных своих, жену, дочку. И страшно стало, и мерзко, и низ живота совсем захолодел.
       В общем, взял я отвертку, и ударил его раз, неудачно, сквозь космы. А он - верещать. Тонко так, чуть не на весь цех. Я ему, подлюке, рот зажимаю, и отверткой, с каждым разом все посильней, да поуверенней. Да, вот так, пока он совсем не перестал. И потом голову ему запрокинул и ножовкой - для контроля, значит.
       Там его оставил, а сам пошел к банке с "рваньем". Наполовину разгрузил. Завернул этого в грязную ветошь, а он тяжелый, еле дотащил, сбросил на дно и сверху чугуном завалил. Разорванными деталями, сотнями "половинок" и "треугольничков". Тонны полторы сверху навалил, банка то полная - пять весит. И только краем глаза, между воздуховодами заметил - тень промелькнула. Потом вызвал кран и сам подцепил, заодно с остальным браком. И поехал мой заводской к печи.
       Никому и ничего я, естественно не сказал. Да и некогда. Потому что на следующий день столько работы было, что пришлось даже аварийную команду вызывать. Все три линии станков как взбесились. И четвертый расточной расточнику руку смолол. Меня самого током било каждый час. Эмульсия не уходит, а заземления - нет. Через три дня вообще ничего не работало. Только мат-перемат стоит над станками, да слесаря с наладчиками и электриками, на пол не спускаясь, с одного агрегата на другой перепрыгивают. В общем, понял я, что из-за меня это.
       Ничего делать не стал, только в церковь сходил.
       Уволился.
       Вот, теперь работаю на новом месте. Наш цех - самый важный. У нас сборка, контроль и упаковка. А табельный номер мой теперь - 531. Что еще сказать? Да уж вроде все сказал.
      
       29 мая 2003 г.
  • Комментарии: 13, последний от 17/06/2003.
  • © Copyright Мусин Ринат Искандэрович (musinat@kmtn.ru)
  • Обновлено: 30/05/2003. 7k. Статистика.
  • Миниатюра: Фэнтези
  • Оценка: 7.46*4  Ваша оценка:

    Все вопросы и предложения по работе журнала присылайте Петриенко Павлу.
    Журнал Самиздат
    Литература
    Это наша кнопка