В этот ранний, утренний час дымка тумана уже начинала редеть и ложилась серебристой росой на прибрежную траву. Река здесь образовывала излучину, упираясь в в своем размеренном беге в невысокую, но величественную скалу. Такие скалы местные жители называют камнями и дают им обычно какое-нибудь запоминающееся имя: Высокий, Олений, Красный. Но это был просто - Камень. Он стоял здесь с незапамятных времен и никто не решился назвать его по-другому.
Над водой Камень нависал неприступной, отвесной стеной но остальные склоны были достаточно пологими, чтобы по ним мог подняться путник без специального снаряжения. Редкая растительность, состоявшая в основном из негустых кустов и тянущихся ввысь сосен, позволяла мне хорошо видеть как по левому склону, по узкой, едва видимой тропке вверх пробираются двое.
Впереди лез юноша примерно двадцати лет с русыми волосами и бледным цветом кожи, которая выдавала в нем городского жителя. Мне почему-то даже на расстоянии показалось, что его глаза горят каким-то внутренним огнем и что этот огонь толкает и нетерпеливо ведет его в к вершине. Я окрестил его для себя Мечтателем и был уверен, что не ошибаюсь.
Вторым шел проводник, много повидавший и опытный, это сразу было видно по расчетливым, выверенным движениям. Лицо его было лишено возраста и казалось застывшей маской, которая не желает поддаваться действию времени.
Юноша иногда останавливался, что-то возбужденно спрашивал, и часто, не дождавшись ответа, опять продолжал путь с еще большим усердием. Но пару раз он все же внимательно выслушивал пространные ответы спутника, при этом, кажется все больше находя подтверждений каким-то мыслям. Огонь в его глазах разгорался все сильнее.
Я знал зачем они здесь. Предание манит многих, хотя, конечно, не всякий так далеко забирается.
Издревле ничто так не влекло людей как желание оторваться от матушки Земли и приблизиться к небесам. Сны как в зеркале, иногда, правда, бывает что и кривом, отражают все наши явные и потаенные желания. И потому так часто снится нам, что мы летим, разорвав прочные путы и отринув предубеждения и законы, приковывающие нас к планете. Но летим, разумеется, не при помощи искусственных приспособлений, нет. Летательные аппараты - это лишь жалкая попытка воплотить мечты, которая никогда не давала да и не могла дать ощущения истинного полета, подлинной свободы. И не переставали никогда люди искать способ освободиться и ринуться в небо, не переставали, потому что ни прыжки с парашютом, ни свободное падение, ни что иное до сих пор не смогло сравниться с тем, что открывается нам в наших снах, снах, которые возможно бережно хранят воспоминания о чем-то случившемся давным давно.
Предание давало надежду.
Мечтатель
Это было чистым везением, что я обнаружил ту рукопись в архиве библиотеки.
Путник, забредший однажды далеко вглубь тайги, встретил древнее племя, которое приютило его на время долгих зимних холодов и вьюг. Замечательные следопыты и охотники, эти люди поведали заботливо хранимую легенду о Мечте, как-то не вязавшуюся с простым и грубым повседневным бытом племени.
На заре времен люди были свободными. Им было известно счастье полета, счастье повелевания стихией воздуха. Человек был хозяином и на Земле и на Небе. Это вызвало черную зависть Повелителя Демонов и однажды он обрушил с небес огромный Камень, погубивший многих и вызвавший долгую холодную Тьму.
Прошло время и Тьма отступила, но оказалось, что возможность полета безвозвратно утрачена. Тщетно пытались смельчаки вернуть потерянное. Сотни и тысячи скелетов покрыли Землю в те времена, но все оказалось напрасно. И люди смирились с утратой.
Повелитель Демонов торжествовал победу, однако и он не всесилен. Согласно преданию, когда первые лучи солнца освещают Камень, ненадолго в небе возникает мираж - отзвук тех времен, времен полетов. И человек может увидеть, увидеть и вспомнить, вспомнить и ... полететь.
Я сразу же поверил в предание. Не знаю почему, просто вдруг понял, что все это правда. Многие считают меня романтиком и мечтателем, но это не совсем так. Нынешний век науки несомненно наложил отпечаток скептицизма на всех нас, но иногда надо верить не уму а сердцу.
Я не удивился, когда в археологическом музее обнаружил древние скрижали, содержащие поразительно похожую легенду. Когда событие такого масштаба происходит, оно обязательно попадает в эпосы различных народов. Конечно форма и детали могут существенно разниться и порой требуется не мало терпения и удачи, чтобы обнаружить общее зерно истины.
В деревне, нанимая проводника, я нашел еще одно подтверждение своей правоты. Старожилы знали Предание, оказывается оно сохранилось и в наше время в виде изустных сказаний и былин. Это еще сильнее укрепило в мысли, что сама судьба ведет меня к разгадке древней истории.
Мы были уже на середине пути к вершине. Я обогнал проводника и шел первым - нетерпение и ожидание чего-то необычного толкало вперед. Недостаток опыта и сил сполна компенсировались энтузиазмом. Я почти не разбирал дороги, все мысли были уже там - на пике Камня, который со стороны реки выглядел острой черной иглой, проткнувшей небо. Внизу, у подножия катила свои воды река, но за долгие годы она так и не смогла источить твердую породу и промыть пещеру или хотя бы выемку, как это обычно бывает с приречными скалами.
Вершина уже совсем близко. Я рванул вверх с удвоенной силой - даже показалось, что проводник стал отставать. Еще немного и быть может я встречусь с мечтой.
Проводник
Сирены - вот уж кто действительно прославился. В какие только летописи и сказания не попали, и в греческие и даже славянские. А все от недостатка ума и сноровки. Грубо работали, непрофессионально. Сначала радовались дурехи, хвалились. Только в нашем деле слава - ни к чему. Как иссяк поток людишек доверчивых - спохватились, заволновались, да уж сделанного не воротишь.
Я работаю тоньше, гораздо тоньше и умнее. От этого зависит мое существование. Теперь люди уже не те что раньше, редко попадаются подходящие экземпляры. Но - попадаются, да и методы есть соответствующие, приемы различные, уловки.
Сначала конечно нужно найти жертву. Обычно это молодежь - в этом возрасте еще что-то остается от того огня, что толкает людей на безрассудные поступки. С возрастом огонь гаснет и его уже не разжечь.
Я как кочегар, моя задача раздуть пламя до нужного уровня и поддерживать. А там людишки сами сгорают. Но это слишком образно, на деле все гораздо проще - подкинешь парочку нужных текстов, подложишь каменные таблички или другие вещественные доказательства, - глядишь и попалась рыбка. И прочно попалась - не соскользнуть.
При всем при том, главное - это мастерское исполнение задуманного. Жертва должна попасть в иллюзорный мир и жить в нем, не подозревая, что он не настоящий. Здесь я - подлинный виртуоз. То как история подается, как выстраивается цепочка фактов - все это просто завораживает людей и лишает их разума, как пение сирен.
- Вишь как рванул, как рванул-то. Не терпится видать.
Я искренне гордился нынешней постановкой. Парня зацепило крепко, а как он жадно впитывал подготовленные мной россказни деревенских стариков! Все идет к тому, что очень и очень скоро, как уже бывало тысячи раз, острые каменные клыки у подножия скалы окрасятся свежей кровью и я получу время и силы для поиска новой жертвы.
Тогда что же меня так тревожит? Что-то такое, что я старательно вычеркнул из памяти? Или, неужели мне жаль этого неудачника, этого мечтателя, что так резво стремится к своей смерти?
Наблюдатель
Путники достигли вершины одновременно с первыми, неяркими лучами солнца. Немного посовещавшись они разделились. Проводник сел в отдалении на небольшой валун и принялся ждать, поглядывая то на восходящее светило, то на юношу, который подошел к самому краю отвесного обрыва.
Шло время, а юноша все стоял застыв, вглядываясь в необозримые небесные дали. Казалось он силится преодолеть некую пелену и увидеть что-то знакомое и близкое, только давно забытое.
Ностальгическая грусть заполнила мое сердце. Я вспомнил молодость, когда вот так же с горящими глазами был открыт миру и с удивлением и радостью впитывал нескончаемые краски бытия.
Солнце все увереннее вступало в свои права, освещая крохотную человеческую фигуру на вершине Камня. Быть может это лучи света окутали юношу, создавая переливающийся ореол, но только мне показалось, что проступило то внутреннее пламя, которое есть у каждого человека и которое так старается погасить нынешнее общество.
Юноша вдруг принял решение - сначала он несколько неуверенно подался вперед, замер на мгновение, затем понимающе улыбнулся и шагнул навстречу солнцу и небу, навстречу мечте.
Проводник поднялся и уже было пошел глянуть вниз, но внезапно замер, пораженный увиденным - юноша вовсе не разбился, он парил, широко раскинув руки, и изумленно, как будто впервые оглядывал мир вокруг.
Что ж, после стольких лет ожидания Мечтатель полностью оправдал мои надежды. Я взлетел навстречу юноше, стараясь быть вне досягаемости от камней, которыми Проводник в отчаянии пытался сбить нас. Сколько же лет прошло с того дня, когда я так же шагнул с этого Камня? Пожалуй несколько тысячелетий, - а Проводник так и не научился летать.