Черный Питер: другие произведения.

Месть

Журнал "Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Черный Питер (net105_us@yahoo.com)
  • Обновлено: 23/06/2003. 10k. Статистика.
  • Рассказ: Мистика
  •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Новая многоэтажка – двадцать четыре этажа синего стекла и бетона – высилась над улицей. У ее подножия, почти не различимо с высоты последнего этажа, распласталось тело – раскинув руки, подогнув неестественно колени, вывернув голову. Водопад стекла стремился вниз – смыть с тротуара кровавое пятно, стереть следы смерти – и не мог никак достигнуть земли.


  • МЕСТЬ

       Сирена выла неистово. С двух сторон к месту происшествия мчались "скорая" и милиция. Гул улицы, в котором еще минуту назад явно различались возбужденные голоса, сигналы трамваев, грохот стройки неподалеку, потонул в резком механическом звуке, от которого сводило зубы.
       Новая многоэтажка - двадцать четыре этажа синего стекла и бетона - высилась над улицей. У ее подножия, почти не различимо с высоты последнего этажа, распласталось тело - раскинув руки, подогнув неестественно колени, вывернув голову. Водопад стекла стремился вниз - смыть с тротуара кровавое пятно, стереть следы смерти - и не мог никак достигнуть земли.
      

    * * *

       Мягко щелкнул замок, и я оказался в довольно большом офисном помещении. Сквозь неплотно закрытые жалюзи пробивались пучки солнца, резали глаза. Мягкий ковер на полу скрадывал мои шаги, и я ступал по нему осторожно, словно боялся примять длинный ворс.
       Зачем же я оказался в чужом офисе в воскресенье? Все началось с телефонного звонка. Ирка, моя школьная приятельница, с которой я в последнее время поддерживал отношения только отрывочно, как-то на бегу, в вечной спешке - ее и моей, - захлебываясь рыдала в трубку. Из несвязного потока слов я вычленил только одно: "Меня толкнули в спину". Совершенно не реагируя на мои слабые попытки вклиниться в ее монолог, она прорыдала минут пять, а потом внезапно повесила трубку. И все.
       Я звонил ей домой, на работу, на сотовый. Ее нигде не было. Со всех известных мне номеров на меня лились рулады длинных гудков, за которыми не угадывалось присутствие человека. Я легко согласился с собственным предположением, что Ирка могла звонить и с уличного автомата, и из другого города, но тревога не ушла - грызла и грызла меня желтыми крысиными зубками.
       Утром был еще один звонок. Сухой официальный голос настоятельно потребовал сообщить ему, с кем он имеет честь разговаривать, а на мои робкие возражения ответствовал, что мой номер телефон - последний, на который звонили вчера с сотового покойной Ирины Вячеславовны Солтис. В горле у меня булькнуло, и возглас не прорвался наружу. Сухой официальный голос истолковал молчание по-своему и еще более настоятельно посоветовал мне не пытаться прервать связь и в спешке скрыться от закона.
       - Что с ней произошло? - слабо промямлил я в ответ. - Когда?
       - На эти вопросы я смогу вам ответить только при личной встрече, - с издевкой сообщил голос.
      

    * * *

       В кабинете следователя было душно, хотя за окном уже полчаса лупил дождь. Следователь, приятный мужчина лет сорока пяти - не изъеденный молью кабинетный червь и не наглый оперативник, подозревающий всех и вся, - смотрел на меня сочувственно, хотя объяснения мои находил путанными и довольно нелепыми.
       - Так в котором часу позвонила вам вчера Ирина Вячеславовна? - в который раз спрашивал он.
       - Где-то во втором часу. Я точнее не скажу, - отвечал я хрипло и сам дивился неестественности своего голоса. - Я на часы не посмотрел, только знаю, обеденный перерыв как раз закончился...
       - Послушайте, - говорил на это следователь, - вы что-то, должно быть, путаете. Судмедэксперт установил с точностью до пятнадцати минут, что Ирина Вячеславовна скончалась в полдень. И "скорая", и оперативники были на месте в час дня. Как могла она звонить вам во втором часу?
       - Я не знаю, - еще больше тушевался я. - Ведь не мог же я так время перепутать...
       - А может быть, это вовсе не она вам звонила? Кто-то другой - с ее телефона? Ведь сотового при ней не нашли - он оставался дома, подключенный к зарядному устройству.
       - Нет-нет, это точно звонила она! - возражал я без энтузиазма. - Как мог бы я не узнать Иркин го... то есть, голос Ирины Вячеславовны!
      

    * * *

       Следствие длилось уже неделю, а ничего конкретного так и не стало известно. Предположительно, Ирка выпала из окна высотного здания, в котором работала. Выпала ли она с двадцатого этажа, который занимал ее офис, следствие утверждать не могло, поскольку, хотя тело нашли под окном ее комнаты, само окно было плотно закрыто, а комната изнутри заперта на ключ.
       По характеру травм судмедэксперт предположил, что летела Ирка никак не меньше чем с девятнадцатого этажа, потому оперативники тут же кинулись проверять комнаты над и под Иркиной, но наткнулись на непреодолимое препятствие: и на девятнадцатом, и на двадцать первом этажах велись ремонтные работы, в помещениях толклась толпа рабочих, в окнах висели маляры, так что выпасть отсюда Ирка никак не могла.
       Следователь, исходя потом в своей душной комнате, замявшись, поведал мне, что один из маляров на девятнадцатом этаже обратил внимание, как что-то будто бы пролетело мимо него, потом внизу послышались вопли людей, он выглянул и увидел человека на асфальте. Человек был в темном брючном костюме, и потому маляр даже не сразу сообразил, что это была женщина. Никто из рабочих двадцать первого этажа никакого летящего тела не заметил, о несчастном случае им стало известно только тогда, когда на улице поднялся крик.
       Проверяли оперативники и слабую возможность, что Ирка выпала из соседнего окна или все-таки с другого этажа - значительно выше или ниже двадцатого, но всюду наталкивались на глухую стену: везде находилось никак не меньше двух свидетелей, которые кровью могли подписаться, что уж из их-то окна никакая Ирка не выпадала. Предположить же, что человек выпал из окна, на мгновение задержавшись, чтобы хорошенько его закрыть...
      

    * * *

       Меня-то как раз не озадачил тот факт, что дверь была заперта изнутри. Обладая - по долгу службы - некоторыми навыками работы с сейфовыми замками, я мог бы без труда провернуть фокус с закрыванием или открыванием замка, в котором с обратной стороны торчит ключ, - при условии, что замок будет не очень сложным. Поэтому я решил для себя, что должен попасть в Иркин кабинет. Должен попробовать сам, возможно ли тот замок закрыть снаружи, оставив изнутри воткнутым ключ.
       За неделю я созрел до нужной кондиции и вот теперь стоял в Иркиной комнате, утопая в мягком ковре. Фокус с замком мне удался легко, замок был плохонький и простой, так что одну задачку я уже решил, но если убийца хотел запутать следствие и сперва выбросил Ирку из окна, а затем окно захлопнул и, выйдя из комнаты, запер дверь, оставив ключ внутри, то задача встает поважнее: кто он - Иркин убийца? Не могу же я, в самом деле, поверить, что Ирка напилась до чертиков и выпала из окна или что она, неунывающая оптимистка, сотню раз спасавшая меня от болезни, которую Максудов называл меланхолией, выбросилась с двадцатого этажа!..
       Я еще раз прошелся по комнате, пытаясь определить, может ли мне пребывание здесь помочь выяснить причину Иркиной смерти. Рыться в вещах покойницы - особенно, если покойница была вашей подругой чуть ли не с песочницы, - не очень приятное занятие, но изнутри точил меня червь, что я должен это сделать: еще раз в этой комнате мне уже вряд ли выпадет побывать.
      

    * * *

       Открыв верхния ящик Иркиного письменного стола, я сразу наткнулся на распечатку новой ее рукописи - книжки, с которой меня еще не удостоили чести познакомиться, но о которой мне слышать доводилось много раз. Ирка бредила этим сюжетом еще с детства, по много раз пересказывая мне историю своего чудесного спасения: на сельской смирной лошадке маленькая Ирка объезжала свои владения - огромнейшее пастбище, где разбрелись от жары невыносимо скучные коровы. Летний полдень разморил и коров, и собак, и людей - и даже, казалось, траву, которая лениво клонила колосья.
       У Ирки за спиной высилась громада леса - такого же тихого и скучного, как и все вокруг. Солнце на мгновение спряталось за светлое-светлое, почти прозрачное облако, и откуда ни возмись дунул ветер. В глубине леса послышалось негромкое ворчанье, деревья расступились, и на пастбище вышла огромная дикая собака, больше смахивающая на волка, если бы не невероятные ее размеры. Лошадь под Иркой нервно скосила правым глазом, наткнулась на неподвижный взгляд собаки, вздрогнула - и понесла. Понесла так, что Ирка, вцепившись крепкими ладошками в гриву, мечтала только, чтобы лошать не споткнулась, попав случайно копытом в ямку.
       Не добежав двадцати метров до оврага, которым заканчивалось пастбище, лошадь развернулась под прямым углом и рванула вдоль него, но Ирка, которую как будто толкнули в спину, сорвалась с худого хребта, на миг повисла в воздухе и уже в следующее мгновение летела в овраг. Не успев даже от страха зажмурить глаза, Ирка смотрела, как неизбежно приближается дно оврага, где она вот-вот сломает шею.
       Со дна оврага на Ирку слепыми бельмами смотрела голова - просто голова без туловища - и ехидно улыбалась. Видение было таким реальным, что Ирка от удивления открыла рот, забыв о страхе. И в эту секунду ее сорочка зацепилась за толстый ивовый корень - и Ирка повисла, не долетев метра до дна оврага. "Я тебя еще достану", - отчетливо сказала голова - и провалилась сквозь землю.
       С тех пор Ирка и заболела сюжетом, который вынашивала вот уже тридцать лет: сюжетом, где главными героями были чугайстеры, полевики, лесовики, мавки, мелюзины, страдчата, нички, гриф, полоз - все те, что приходят детям в снах и которых дети забывают, становясь взрослыми.
      

    * * *

       Я листал рукопись. Ирка всегда сама делала иллюстрации к своим книжкам, потому я начинал знакомство именно с картинок. На предпоследней странице скалилась уродливая голова, из глазниц которой торчали вилы, вогнанные туда крепкой крестьянской рукой. Голова кривила губы и, казалось, говорила: "Я тебя еще достану!"
       И в этот миг все разрозненные кусочки сложились в цельную картину - и я понял, кто толкнул Ирку с двадцатого этажа и кто запер дверь изнутри. Шелудивый Буняк - это имя дали ему в Карпатах, - у которого такие тяжелые брови, что их вилами нужно ему подымать, чтобы он мог видеть, и которого так испугался в страшную третью ночь философ Хома Брут, смотрел на меня пустыми глазницами, слабо отражаясь в окне.
       Взмахнув руками, я хотел отпрянуть от окна, но меня толкнули в спину, и я почувствовал, как лицом мягко окунулся в прохладную воду стекла, но не нарушил ее глади, только кожа еще долго ощущала прикосновение чего-то гладкого и приятного.
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Черный Питер (net105_us@yahoo.com)
  • Обновлено: 23/06/2003. 10k. Статистика.
  • Рассказ: Мистика
  •  Ваша оценка:

    Все вопросы и предложения по работе журнала присылайте Петриенко Павлу.
    Журнал Самиздат
    Литература
    Это наша кнопка