- Что значит - не хочет предоставить перерождение?
Отвечавший Ивану Анатольевичу исин говорил так доброжелательно, что виртуальный человек упал духом.
- Знаете же, что вы мертвый!
- Вот и оживят пусть.
- Проблема не в том. Всем имуществом вашим теперь владеет родственница, единственная единовременоживущая, Сьюзи Бузи. Вам племянница, работает...
- Без разницы.
- Как хотите. Только, что беспокоиться? пройдет время, получите вы перерождение.
- Хочу сейчас. Мне нужно. Сейчас.
Разговор этот, происходивший в лабораториях "Вирмана", не имел прецедентов. О чем, за так, толкуют здесь? О чем вообще говорить с исином человеку, заключенному в виртуальной куколке? О политике. О сексе: том, что был и что будет. Что носят и где лучше отдыхать. Что пьют и чем закусывают. Что ошибка в прошедшей жизни, что, обратно, удалось. Больше и делать нечего. Пока клон отрастет, до нужного, четверть века минет. Вот и болтаешься в модуле. Скука.
Ивану скучно не было, ему было муторно. Чёртов закон - собственностью усопшего на время смерти владеют родственники - никогда так казуистки неиспользуемый, что бы человеку из прежде своих клеток не давали вырастить клон; выпал таким действием на иванову голову.
"Надо - думал Иван - посмотреть, кто в скором народится. Поговорить с ним".
Ближайшим к соединению души и плоти оказался давний знакомый Ивана - дядя по материнской линии Эдик Владимирович Кийко. Оба они из давних и знали времена, когда клонам память не могли переписывать.
Эдик Владимирович, который любил ещё, чтоб его звали по-простому Эдуард, по-свойски обрадовался племяшу.
- Иван Анатольевич! Здравствуй! Да, что за времена проинсталлировались. Теперь с хорошим человеком на том свете и встретишься.
- Да хорошо бы - человек - Эдуард. Вот не хочешь напомнят, что вирмэн.
- Тут и рассказывать нечего. Надо мне перерождение, она отказ!
- Ну, и подожди пока. Все равно ждать. Ты вроде же недавно?
Иван тяжело, как только смог, вздохнул, и постарался объяснить по-другому.
- Ждать я могу. Правда и то, что недавно я умер; маяться ещё с четвертак - минимум. Но то-то и оно, что минимум. А как, положим, племянин ум от вируса не освободится. Так и торчать здесь?
- Ну, ты странный. Подожди, кто народится. Я хотя бы! Полгода. Клон мой дойдет, я и помогу.
- Эдик Владимирович! Респект, респект.
Иван долго ещё восторгался догадливостью дяди. Да все по-карнеговски, с умом. Эдик Кийко так расположился к себе, что задумал один бизнес.
- Слушай, Иван Анатольевич. Может пустое это, непонятка с племянницей. Сейчас ей сконэкчу, поговорю по душам.
Не успел Иван, что против сказать, а новоявленный патрон говорил со странной племянницей. Как и ожидал Иван - зря был надуман бизнес. Сьюзи Бузи не только не далась на уговоры, но пригрозила, что ни Эдика Владимировича, ни других родственничков не пустит на свет реальный.
- Послушай, милая! У тебя зуб на Ивана, но остальной клан при чем? Меня неволить вздумала. У меня уж и клон есть!
- Напомню, что я единственная единовременоживущая. Следовательно, и хозяйка всему я. А клон ваш, захочу: завтра же в хоспис отправлю!
- Что ты злобствуешь? Смотри! Нарожусь, всыплю тебе! Малявка!
- Сначала родись. Дед!
Иван ушёл до конца разговора, не попрощался.
Обозленный и вымотанный он врубил драйвер опьянения и загрустил.
Ругал дядю он зря. Племянница состояла в кружке натуров и давно, сотоварищи, ждала случая начать борьбу. Хотели натуры, что бы люди жили только по-разу. Утверждали, что люди так и так живут по-разу. Обманываются виртуальными миражами, будто есть у конченой жизни продолжение. "Разве - говорили - программа сочиняющая музыку, как Моцарт - тоже Моцарт? Тогда две такие программы - два Моцарта?"
Бредни в общем.
Не знал того Иван, да если бы и знал, что с того.
Лежал он виртуально в лужи блевотины и воображал очень-очень много предстоящих дней наедине с исином; существом хорошим, но... Все хорошее, когда-нибудь кончается. Вот и исин вскоре будет ненавидим. Гораздо раньше, чем придет разрешение от смерти.
- Смотрите! Разрушится программный код. Переродитесь когда в клона, начнете вспоминать, что было в теле чего-то больше.
- И не вспоминай.
- Что, было такое?
- Чего?
- Сами вспомнили, как казалось вам, по-перерождении, будто было до того больше рук или ног. Не успели досказать.
- Чего?! Про клонов я говорил! Про них, чтоб не вспоминал.
- Про клонов... Да не убивайтесь так. Иван Анатольевич! Вон симуляторы уже употребляете.
- Да молчи ты! Про одно и тоже! Как... баба!
Деинсталлировав, потихоньку от исина, драйвер слуха Иван принялся осмысливать положение безклоновка.
Вот, что он. Чем он, вирмэн, отличается от исина того же. Ни рук, ни ног, одни электроны. Та же программа на винте. Ток кончится и забудется все. Заново вето, заново поход к дяде. А тот: "Хеги, Иван! Ты был уже!".
Иван косо глянул на исина, узнать что делает. Товарищ по модулю, видя, что обратили на него внимание, развернул плакат: "включите слух".
"Меня хоть позвать можно. А ему? Исин, да исин. Может у него имя есть. Спрошу!" - подумал Иван.
Поставив слуховой драйвер наместо, спросил Иван о другом.
- Слушай, а ты не баба? Я подумал, может ты баба. Нет, точно баба!
- Послушайте! какая я баба. Я иску...
- Звать тебя буду Марфа - прервал Иван - Марфа Павловна. Звучит?
- Звучит, но...
- Никаких "но"... Марфа Павловна. Отлично звучит.
Теперь любое слово, обращенное к исину, Иван сопровождал именем. Поначалу, электронное порождение встречало именование странно. Исин дергался и лицо делал кислое-кислое. Со временем это прошло и даже, что-то женственное выступило в лике исина. Волосы стали, что ли, колыхаться. У мужиков, что волосы делают? Лежат или стоят. У женщины не так: чуть головку повернет, а волосы так и летят!
Да и походка у исина изменилась. Нет, решительно, изменилась!
Изменился сам Иван. Стал веселее. Без показухи для зрителя, а действительно от души. Шутил и Марфы Павловны уловкам смеялся. Сначала грустил еще; особенно, когда подходил к мониторам с картинкой снаружи. Постоит, посмотрит: "Свобода!" - скажет; или по ошибке Марфа Павловна включит на телеобоях природку - птички, цветочки - он вздохнет тяжело.
Но Марфа Павловна промашки не допустила. На обоях остались только венецианские дворцы. Мониторы, что с наружной картинкой, отвернула, в кладовку засунула, а вместо занавески повесила, зелененькие такие. Короче, зажили хорошо.
Однако правильно думал Иван; все хорошее, когда-нибудь кончается.
- С добрым утром, Иван Анатольевич.
- Доброе утро! Марфа Павловна! Что природа сегодня. Холодно, как-то.
- Я исин Иван Анатольевич, а природно на обоях - так надо!
- Марфа Павловна, что же надо. Почему личико бледное? Не приболели?
- Нет. Иван. Хватит. Так больше нельзя. Я исин, тебе - невраг. Так продолжать, с ума сойти.
Иван ответить ничего не смог. Так, какими-то междометиями вздыхал. Два мотива боролись в нем. Рациональное одергивало. "Что ты, реально, вцепился в исина. Чуть с катушек, бедняка, не слетел". С другого края, держало чувство. Да чувство.
"Ведь, я люблю... её. Её! Люблю!"
"Люблю!?! - не отступалось рациональное - Чем ты это любишь? и главное куда?"
"Душой! Душой люблю".
"С ума вышел. Исина чуть из строя не вывел, и сам туда. Благо, исин умнее! Ничего! Переродимся, излечим тебя".
Исин, не зная внутреннего раздора Ивана, продолжал:
- Вы думаете, что я, дура. Сижу, развлекаю. А я - нет. Давно на службе. Многих людей повидала. Исинов... других, как я. Многое сообразил за жизнь.
В общем, я располагаю вашим клоном. Племянница не знает, а я давно, еще, когда все началось, инициировала... вал... развитие клона. Так можно. Племянница могла передумать, а клон уже развит, и время не потеряно! Так что, хоть Сьюзи Бузи стоит на своем, но приёмное тело готово. Как раз, двадцать пять ему. В самом соку. Я совершу проступок и нарожу вас. Вы станете человеком... может это и не преступление уже будет. Что? согласны вы?
- Что ты сказала?
- Готовы переро...
- Готов!!!
Пробуждался Иван через силу. Будто давило что грузом на веки.
Иван решил встать. Ух! как поднесло. Молодое, живое тело почуял он в воле. Смех, детской наивности смех полился из груди. Пьяное ощущение свободы и счастья! Он кружился, целовал всех.
Он человек!
Сколько длилось буйство Иван не знал.
Вдруг остановился прямо против глазка камеры. На планете, да и вне, таких миллионы. Через них показывали вирмэнам мир.
Служащие перерождения сворачивали дела у бывшей его ячейки.
- Скажите, как имя исина, что работал со мной?
- Имя? Есть номер на заднике. Туда долго лезть. Если надо - посмотрю.
Голос служащего выдал его страх. Клиенту не понравилось в модуле. Вон, как скакал чуть ожив.
- Не надо. Я только посмотрю.
- Модуль, что ли? Смотрите.
Иван - подошел и глянул внутрь. Её не было даже видно.
- Насмотрелись? Закрываю.
- Иван Анатольевич? Я же вас...
- Да народил. Прошло двадцать лет, и уже тебя народил я.
- Что?
- Я взял свой клон. Тебя теперь Марфой Павловной и не назвать. Вон, меж ног-то висит.
- Иван! Да я... любую операцию! Но, ведь я теперь родственница... кровная.